В. М. АШИХМИН, заместитель начальника Агентства Федеральной службы финансового оздоровления (ФСФО) РФ по Новосибирской области:

А. И. АЙДАРОВА, начальник отдела учета и систематизации законодательства и судебной арбитражной практики Арбитражного суда Новосибирской области:

- В 1999 г. на территории Новосибирской области были признаны банкротами семь кредитных организаций. В 2000 г. исков о признании таких организаций банкротами не подавалось, как и в отношении индивидуальных предпринимателей.

Несколько слов о том, какие процедуры банкротства в основном применяются на территории Новосибирской области. Без введения процедуры наблюдения в 1999 г. было рассмотрено 186 дел (65% от всех принятых к производству), а в 2000 г. - 206 дел (77%).

В 2000 г. внешнее управление было введено в пяти организациях; три должника были признаны банкротами. В отношении двух других прекращено производство: в одном случае - в связи с восстановлением платежеспособности, в другом - заключено мировое соглашение.

Конкурсное производство - это основная процедура, которая применялась в отношении должников. В первом полугодии 2000 г. на территории области были признаны банкротами 224 должника с открытием конкурсного производства. Завершены дела (это цифры первого полугодия) всего лишь в отношении 41 предприятия. Остаток незавершенного конкурсного производства - 490 дел в арбитражном суде.

Это невероятно много. Данная процедура очень длительная и трудоемкая, если учесть, что основное количество заявлений, жалоб и требований к должнику рассматривается арбитражным судом именно в период конкурсного производства.

В. В. АНТОНОВ, заместитель председателя Арбитражного суда Новосибирской области:

- Мне бы тоже хотелось назвать некоторые цифры. Это данные из Аналитической справки Высшего арбитражного суда Российской Федерации за 1995-2000 гг. Начиная с 1995 г. число дел по банкротству ежегодно удваивается, а в арбитражных судах Центрального и Уральского федеральных округов их количество только за последний год выросло почти в 4 раза. Кроме того, в рамках дел о банкротстве рассматриваются более 10 тыс. заявлений и жалоб кредиторов.

Нерешенность проблемы неплатежей ведет к появлению огромного количества финансово неблагополучных предприятий. Если в 1995 г. в Российской Федерации было принято всего 469 решений о признании должников банкротами и открытии конкурсного производства (и это составило примерно 40% всех поданных заявлений), то в 1999 г. таких заявлений было уже (вдумайтесь в цифру!) - 8 299. Это говорит о состоянии нашей экономики. Или о третьем этапе перераспределения собственности.

При этом нас катастрофически мало. Специализированный состав суда - всего 6 человек. Поэтому нагрузка на судей очень высокая - до 400 дел. А норма - 150-200.

В. В. АНТОНОВ: - В настоящее время основная масса дел касается "отсутствующих должников". "Отсутствующие" - это, как правило, мелкий бизнес, они создали фиктивную фирму, потом бросили и убежали. Ищи их!

Вопрос: - Какое количество банкротств для Новосибирской области вы считаете нормальным?

В. В. АНТОНОВ: - Как определить, что нормально для области в ненормальной экономике? Вот когда экономика будет нормальной, тогда можно подсчитать, сколько нам нужно этих банкротств.

Интересно, что внешнее управление в большом количестве случаев было введено на достаточно эффективных предприятиях, с довольно хорошим финансовым положением, если их сравнивать со средними показателями в регионах и отраслях и в целом по России. Конкурсное же производство, в отличие от внешнего управления, практически во всех случаях было инициированно в отношении очень неэффективных и неприбыльных фирм (конечно, если не считать те случаи, когда конкурсное производство было введено уже после внешнего управления).

Оказалось, что банкротства очень неравномерно распределены по отраслям. Вот статистика. В списке фирм с внешним управлением предприятия нефтяной и газовой отрасли, химической промышленности, а также черной и цветной металлургии встречаются в шесть раз чаще, чем другие крупные и средние промышленные предприятия.

Если мы посмотрим на объемы выпуска, то дисбаланс в пользу этих трех отраслей будет еще более значимым. Дело в том, что 80% от объема выпуска предприятий с внешним управлением приходятся на эти три отрасли. При этом более половины - на нефтяную и газовую. Для сравнения могу сказать, что доля выпуска этих трех отраслей (то есть нефтяной и газовой, химической, металлургической) в промышленности составляет 30% от общего объема продукции, произведенной всей российской промышленностью.

Конкурсное производство также очень неравномерно распределено по отраслям. Практически в половине случаев оно начато на предприятиях лесозаготовки, деревообработки и текстильной помышленности. Для сравнения: на эти отрасли приходится только 15%, а вовсе не 50% предприятий всей российской промышленности.

Надо ли говорить, что нефтяная и газовая промышленность, химическая и металлургическая отрасли являются одними из самых прибыльных в России. Именно в них внешнее управление вводится особенно часто. В то время как лесозаготовка, деревообработка, текстильная промышленность - это одни из самых убыточных отраслей. По крайней мере, в 1998 и 1999 гг.

Л. М. ШЕЛЕНГОВСКАЯ, юрист отделения Пенсионного фонда РФ по Новосибирской области:

- Для нас на сегодняшний день со словом банкротство стоят рядышком такие слова, как: "Это все! Это смерть!" Но ведь банкротство было абсолютно нормальным состоянием в экономике высокоразвитых цивилизованных стран.

А.В. АЛЕКСЕЕВ, старший научный сотрудник Института экономики и организации промышленного производства СО РАН:

Единственное, что в мире постоянно, так это изменчивость. Поэтому не стоит паниковать, если сейчас упал спрос на ту продукцию, ради которой организовывалось предприятие. Проблемы начинаются, когда менеджмент предприятия не может адаптироваться к изменившейся ситуации или не может эффективно управлять своим предприятием. И вот в этом случае реалистичность общественной оценки института банкротства приобретает принципиальное значение.

А. В. АЛЕКСЕЕВ: - Предположим, юридическое лицо в течение длительного времени ведет свою хозяйственную деятельность неэффективно, предприятие потребляет больше, чем производит. Соответственно, чем больше оно потребляет, тем больше совокупный убыток для общества. И чем быстрее данное предприятие перестанет существовать, тем лучше для всех. Пока мы говорим чисто теоретически. Понятно, что есть масса социальных моментов, на которых нужно останавливаться особо. Никто не предполагает банкротить всю российскую промышленность. Об этом и речи быть не может. Иначе нас ждут такие социальные катаклизмы, последствия которых окажутся просто несопоставимыми с изначально благими намерениями.

Б. В. КУЗНЕЦОВ, ведущий исследователь Бюро экономического анализа:

- Очень показательно, что у нас нет единства даже в понимании того, зачем нужно банкротство и нужно ли оно вообще. Во всем мире, где тысячи фирм банкротятся ежегодно, давно доказано, что банкротство - это очень плохо. Это огромные издержки, это крайняя мера. А мы, случается, говорим о том, как хорошо было бы быстро обанкротить всех и вся.

Какие функции выполняет банкротство в рыночной экономике?

В. П. ДАВЫДОВ, внешний управляющий ОАО "Новосибирский металлургический завод":

- Отвечу на ваш вопрос. Новосибирский металлургический завод имени Кузьмина был приватизирован по первому варианту. Первоначально, после приватизации, в коллективе насчитывалось около семи тысяч акционеров, которые держали порядка 40% всех акций, как обыкновенных, так и привилегированных. Ну а затем, вы же помните, наверное, эту историю с ваучерами в так называемый переходный период. За бутылку страждущие люди готовы были отдать что угодно, а оборотистые дельцы скупали акции мешками у тех, кто хотел свою собственность поскорее пропить и проесть.

К моему вступлению в должность 75% заводских акций принадлежали фирмам "Столбов и Левин" и еще "Столбов", в общем череда "столбовых". А то, что осталось, было распределено среди рядовых работников. В период внешнего управления пришлось рассчитываться с кредиторами - основными, неосновными, платить в бюджет и внебюджетные фонды, по очередям и прочее. Особенно жалко было инвалидов. Очень страшное зрелище они представляли, когда приходили на протезах и требовали свои кровные. И мы находили для них деньги.

Задолженности были огромные. Заработную плату, например, не платили с 1996 г. В Пенсионный фонд необходимо было перечислить чуть ли не 50 млн руб., 80 млн мне предъявила Служба финансового оздоровления и другие ведомства. Ну и 250 миллиончиков - это коммерческие кредиторы. А сейчас долгов осталось всего на 18 млн руб. Таково финансовое положение предприятия в период завершения внешнего управления.

В. П. ДАВЫДОВ: - Никакого.

Вопрос: - Вам удалось поднять предприятие, а почему новые собственники не в состоянии его вытащить, не нанимая управляющего?

Вопрос: - Вы были внешним управляющим на разных предприятиях. Не обидно ли вам "вызволить" предприятие и передавать его другим?

В. П. ДАВЫДОВ: - Нет, это моя профессия антикризисного управляющего. Я этим делом уже с 1994 г. занимаюсь...

В. П. ДАВЫДОВ: - Это называется продажа бизнеса. Пришлось им заняться на стадии внешнего управления. Естественно, надо было убедить кредиторов. И они, спасибо им, пошли навстречу. Мы продали бизнес. Вернее, продаем, почти продали. Из 450 миллионов долгов 18, как я уже говорил, осталось. Это совершенно новое дело. Первоначальное предприятие - Новосибирский металлургический завод, конечное предприятие - Металлургический завод имени Кузьмина.

Акции нашего предприятия сегодня хорошо котируются на рынке ценных бумаг. Они там идут по высокому курсу. Сегодня в России мы держимся на уровне. Предприятие чисто. Оно живет и приносит доход.

Нам удалось избежать полного экономического краха, преодолеть неблагоприятные тенденции и нормализовать ситуацию. С мая 1999 г. мы стали наращивать обороты, собирать под единую крышу все "осколки", на которые пытались растащить завод. Сегодня заводу вернули имя. Почему? Потому что появился стратегический собственник, эффективный собственник. Нынешний совет директоров не карманный, как в период после приватизации. Сейчас из них каждый за свои деньги борется. Тем более, что сегодня сформированы рынки сырья и готовой продукции, и наша деятельность приносит постоянную прибыль.

На Западе - в Европе или в Соединенных Штатах Америки - цена предприятию, которое попало в такою же ситуацию, один доллар. А когда цена становится нормальной? Когда оно завоевывает авторитет на рынке. Многие давно уже позабыли, что в Новосибирске есть металлургический завод. А вот "Кузьмина" все знают. Однажды был звонок господина Аксененко, он случайно набрал мой номер и спрашивает: "Куда я попал?". Я отвечаю: "На металлургический". А он мне: "У вас там нет металлургического!" Я говорю: "А "Кузьмина" помнишь?". "Помню!- говорит, - Вот это помню!" Ведь завод Кузьмина - это торговая марка! Мы своего добились.

Организаторы - Российская программа экономических исследований; ООО "Союз юристов"; Федеральная служба финасового оздоровления; администрация Новосибирской области.