Опять о том же ….

Основа современного социального государства – не столько формальная забота о гражданах, сколько создание и развитие условий для реализации гражданами своих устремлений. Это не вседозволенность, а возможность заниматься той деятельностью, которая соответствует общепринятым нормам культуры, этики и морали, и вносить вклад в развитие общества, которое столь уважительно относится к своим гражданам.

Нет нужды говорить, к чему ведет иждивенчество: к проеданию накопленного, застою, деградации и, в конечном счете, быстрому окончанию периода активной деятельности (если не сказать резче – к быстрому концу). В то время как поощрение созидания ведет к развитию, накоплению и продлению периода активной и деятельной жизни.

С этим, пожалуй, согласится каждый.

Однако все не так просто, когда речь идет о путях формирования социального государства. Основа выполнения государством многочисленных социальных функций – эффективная экономика. Причем вовлеченность государства в экономические процессы может быть самой разнообразной. Например, в Норвегии через бюджет распределяется около 45–48% ВВП, в России – около 50%. Однако в основе выполнения государством социальных функций в Норвегии – не столько патернализм (базирующийся на доходах от нефтегазового сектора), сколько современная и высокотехнологичная экономика, которая живет в конкурентном окружении и не нуждается в периодическом проведении «радикальных и масштабных реформ и преобразований».

Социальное же государство, которое сложилось и функционирует в России, основано не на созидании, а на проедании и использовании кем-то и когда-то созданного и накопленного. Плюс к этому благоприятная ценовая конъюнктура и все возрастающая зависимость от нефтегазовых доходов (несмотря на все ухудшающиеся условия функционирования нефтегазового сектора – и ресурсные, и институциональные – см. статьи настоящего номера).

Одно из свидетельств «проедания» созданного и накопленного – декларированная в июле 2010 г. продажа компаний с государственным участием. По оценкам Министерства финансов РФ, бюджет от продажи активов может выручить около 900 млрд руб., что уменьшит на короткий промежуток времени остроту проблемы финансирования высоких социальных обязательств (от Пенсионного фонда до здравоохранения, науки и культуры).

В числе активов, с которыми предполагает расстаться правительство (кто и каким образом их получит – отдельный вопрос), упомянуто и наше «фамильное серебро» – ОАО «Роснефть» и ОАО «Транснефть».

Возвращаясь к параллелям с северным соседом, отметим, что в Норвегии также недавно была проведена частичная приватизация государственной нефтегазовой компании «СтатОйл» (после слияния государственных долей в различных компаниях она стала называться «СтаОйлГидро»). Сейчас доля государства не превышает 65%.

На первый взгляд, ситуация похожая: не хватает средств или нужно ослабить влияние нефтегазовой монополии – поэтому и распродается часть сокровищ из «бабушкиного сундука».

Но сходство на этом и заканчивается. В Норвегии приватизация проводится во многом потому, что исчерпаны эффективные запасы углеводородов в границах собственного шельфа, и компания «СтаОйлГидро» трансформируется в транснациональную – действует в Африке, Юго-Восточной Азии, Мексиканском заливе и проч. В связи с этим на долю тех активов, которые создаются за пределами страны, проводится дополнительная эмиссия и привлекаются частные инвесторы. Государство не считает нужным отвечать по коммерческим рискам, связанным с зарубежной деятельностью компании.

В нашем же случае, как очень часто бывает, всё «от противного». ОАО «Роснефть» является крупнейшей нефтедобывающей компанией России, доля государства составляет 100% голосующих акций (25% уставного капитала размещено среди частных инвесторов в виде неголосующих привилегированных акций). В прошедшие годы в состав компании были включены (переданы, «куплены» и т.д.) все сколь-нибудь значимые свободные активы в добыче нефти (за очень малым исключением). Реализуя «политическую волю» правительства, компания осуществляла немало проектов с весьма невысокой эффективностью – от строительства новых трубопроводов до покупки долей в различных бизнесах. В итоге стала одним из крупнейших заемщиков. Решить эти проблемы предполагается в том числе и за счет продажи части государственного пакета акций.

Что это означает? Государство (точнее, правительство) не совсем успешно управляло компанией и теперь хочет переложить проблемы и риски «на плечи» частных инвесторов. Однако у компании есть много эффективных проектов – тот же Ванкорский или Приобский. Данные проекты могут служить основой государственной политики в нефтегазовом секторе – в части как обеспечения устойчивых доходов, так и выполнения государственных обязательств. Они жестко не привязаны к необходимости привлечения частных инвесторов и предпринимательской инициативы. Это как раз то «фамильное серебро», которое надо в целости и сохранности передать наследникам.

Все выше сказанное, на наш взгляд, подтверждает ту истину, что «дьявол кроется в деталях»: не нужно для исправления не совсем успешных действий в социальной сфере и в управлении госсобственностью практиковать бухгалтерский подход (нехватку средств можно восполнить и за счет других статей).

Критическая масса рыночных институтов остро необходима российской экономике, но важно также помнить и о трансакционных издержках (как текущих, так и будущих) при решении данных задач. Успех экономических преобразований во многом связан с учетом особенностей и свойств тех объектов и субъектов хозяйственной деятельности, на которые предполагается оказать влияние.

Главный редактор "ЭКО"		В. А. КРЮКОВ